Постановление по делу «Ольга Кудрина против Российской Федерации»

6 апреля 2021 года Европейский Суд по правам человека вынес Постановление по делу «Ольга Кудрина против Российской Федерации» (Olga Kudrina v. Russia), жалоба № 34313/06.

Заявительница жаловалась, на отказ суда вызвать свидетелей, необходимых для разрешения дела о ее участии в акции протеста, организованной в 2004 году, а также на нарушение ее права на участие в мирных акциях и назначение наказания, несоразмерного совершенному деянию.

В г. Москве в августе 2004 года прошла акция против принятия закона о льготных выплатах, организованная запрещенной национал-большевистской партией (НБП), в которой состояла заявительница. В рамках этой акции, тридцать активистов НБП ворвались в здание Минздрава России, захватили кабинет министра, забаррикадировались там и выбросили из окна портрет Президента РФ. В рамках разбирательства по делу, обвиняемой стала заявительница, которой суд не предоставил возможности вызвать свидетелей, способных подтвердить ее невиновность.

В мае 2005 года заявительница принимала участие в другой акции, в рамках которой на здании гостиницы «Россия» при помощи скалолазного оборудования был вывешен 11-метровый плакат «Путин, уходи!». Участники акции были признаны виновными в совершении хулиганских действий (ст. 213 УК РФ) и умышленном повреждении имущества (ст. 167 УК РФ). Заявительница утверждала, что акция носила мирный характер; сигнальные ракеты, петарды, пистолеты с гвоздями использовались для привлечения внимания, а не для причинения вреда и возникновения угрозы безопасности, а назначенное ей наказание в 3,5 года лишения свободы (в то время как соучастник Кудриной в акции получил 6 месяцев условно) было явно несоразмерным.

Исходя из фактов дела, Европейский Суд установил нарушение пункта 1 и подпункта «d» пункта 3 статьи 6 Конвенции.

Суд рассмотрел утверждения о нарушении прав заявительницы в соответствии со следующими критериями:

(i) было ли ходатайство о допросе свидетеля достаточно мотивированным и относящимся к предмету обвинения;

(ii) учли ли суды государства-ответчика относимость этих показаний и отразили ли они достаточные основания для своего решения не допрашивать свидетеля в суде;

(iii) нанесло ли решение судов государства-ответчика не допрашивать свидетеля ущерб справедливости судебного разбирательства.

Европейский Суд посчитал, что относимость показаний шести свидетелей была очевидна в деле заявительницы, несмотря на скудную аргументацию защиты. В частности, шесть свидетелей, о которых шла речь, принимали непосредственное участие в акции протеста, в отношении которой заявительнице было предъявлено обвинение и в которой она постоянно отрицала свое участие.

Суд отметил, что осуждение заявительницы в связи с ее предполагаемым участием в акции протеста 2 августа 2004 г. было в значительной степени основано на протоколе ее задержания 2 августа 2004 г. и показаниях Г.-М. на предварительном следствии. Г.-М., который также участвовал в той же акции протеста, отказался от своих досудебных показаний и показал в суде, что не видел заявителя 2 августа 2004 г. во время акции протеста. Он утверждал, что подписал досудебное заявление под принуждением и что оно было сфальсифицировано. Ни один из других свидетелей, допрошенных в суде, не сказал, что заявитель принимал участие в акции протеста.

При таких обстоятельствах представляется, что дополнительные и относящиеся к делу показания всех или, по крайней мере, некоторых из шести очевидцев могли достоверно установить события 2 августа 2004 г. и прояснить вопрос о предполагаемом участии заявительницы в акции протеста в тот день. Принимая во внимание эти соображения, Суд заключил, что решение судов Российской Федерации не допрашивать заявленных свидетелей в суде подорвало принцип справедливости судебного разбирательства в отношении заявительницы.

Европейским Судом также было установлено нарушение статьи 10 Конвенции в связи с чрезмерным вмешательством государством в право заявительницы на свободу выражения мнения. Было отмечено, что вмешательство в право на свободу выражения мнения было «предусмотрено законом», в частности, статьями 167 и 213 УК РФ. Спор же касался того, было ли преследование и осуждение заявительницы «необходимыми в демократическом обществе», а принятая мера «соразмерна преследуемым законным целям».

Основываясь на фактах дела, Суд пришел к выводу, что осуждение заявительницы в настоящем деле, по крайней мере частично, было основано на осуждении судом Российской Федерации политического высказывания, которое имело место на акции 2005 года, а оценка, данная этим судом не служила никакой другой цели, кроме как предотвратить аналогичные акции протеста.

В то же время Европейский Суд отметил, что районный суд осудил использованные протестующими методы как запрещенные законом (бросание петард, установка оборудования для скалолазания в гостиничном номере, чтобы выбраться из комнаты на 11 этаж на внешнюю стену здания, размахивая сигнальными ракетами из стороны в сторону вблизи легковоспламеняющихся предметов и причиняя вред чужому имуществу). С этой точки зрения судебное преследование и осуждение заявителя были оправданы необходимостью возложить ответственность за совершение таких действий и предотвратить подобное преступление, независимо от контекста, в котором они были совершены.

Таким образом, Суд признал, что осуждение заявительницы было основано на относящихся к делу и достаточных фактах, но определенно было несоразмерно совершенному деянию, а довольно суровая санкция, наложенная в настоящем деле, несомненно, была направлена на то, чтобы оказать сдерживающее от подобных акций воздействие на заявительницу и других лиц.

Суд решил, что в действиях суда Российской Федерации отсутствует предвзятое отношение к заявительнице и таким образом ее жалоба на нарушение принципа беспристрастности судебного разбирательства по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции явно необоснованна.

Таким образом, ЕСПЧ установил нарушение пункта 1 и подпункта «d» пункта 3 статьи 6, а также статьи 10 Конвенции, и присудил заявительнице 9800 евро компенсации.