Недостатки в процессе принятия решений относительно лишения матери родительских прав и разрешения на усыновление ее старшего сына

Дело «Странд Лоббен и другие против Норвегии» (Strand Lobben and Others v. Norway) (жалоба № 37283/13) касалось решения властей Норвегии о лишении заявительницы родительских прав и оказания содействия в усыновлении ее старшего сына.

Заявителями по делу выступили Т. Странд Лоббен, 1986 года рождения, и ее сын Х. Оба они являются гражданами Норвегии. Х. является первым ребенком Т. Странд Лоббен, он родился в сентябре 2008 года. В связи с осложнениями, возникавшими в период беременности, Т. Странд Лоббен передала ребенка в детскую социальную службу и приняла предложение остаться в семейном центре в первые месяцы жизни ребенка. Однако через месяц после рождения сына Т. Странд Лоббен приняла решение покинуть центр. Власти взяли ребенка под усиленное наблюдение и передали его опекунам в качестве экстренной меры, поскольку персонал семейного центра сомневался, получал ли ребенок достаточное питание. В течение последующих трех лет ребенок оставался в семье опекунов до тех пор, пока социальная служба не дала разрешения на усыновление его опекунами в декабре 2011 года.

В отношении государственного патронажа норвежские суды решили в 2010 году, что с учетом особых потребностей ребенка и ограниченных родительских навыках его матери прекращение государственной опеки противоречит его интересам. В частности, апелляционный суд пришел к выводу, что патронаж должен быть долгосрочным и что свидания биологической матери со своим ребенком, которые не ставят своей целью подготовку к возвращению Х., не могут проводиться чаще четырех раз в год.

В 2011 году Государственная комиссия по социальному обеспечению, состоящая из юриста, психолога и стороннего наблюдателя, вынесла решение о лишении заявительницы родительских прав и об одобрении усыновления. В то время как суды признали, что жизненная ситуация в некоторых сферах заявительницы улучшилась – она вышла замуж и родила еще одного ребенка в 2011 году – тем не менее она не продемонстрировала прогресса в сочувствии и понимании своего сына, который был психологически уязвим и нуждался в тишине, безопасности и поддержке.

В частности, суды приняли во внимание результаты свиданий женщины и ребенка на протяжении трех лет, в ходе которых ребенок психологически не привязался к ней и даже не был «безутешен» после них, и тот факт, что безопасность ему могли обеспечить только опекуны, которых он воспринимал как родителей.

Жалоба была подана в Европейский Суд по правам человека 12 апреля 2013 г. В постановлении Палаты от 30 ноября 2017 г. Европейский Суд четырьмя голосами против трех постановил, что отсутствовало нарушение статьи 8 (право на уважение частной и семейной жизни) Конвенции в отношении Т. Странд Лоббен и ее сына Х. Палату убедили доводы о том, что имели место особые обстоятельства, которые позволили дать одобрение опекунам на усыновление ребенка. В целом власти Норвегии, столкнувшись со сложной и ответственной задачей найти баланс между конфликтующими интересами в запутанном деле, руководствовались главным требованием делать то, что больше всего отвечает интересам ребенка, особенно в свете его особых потребностей в уходе.

9 апреля 2018 г. Коллегия Большой Палаты удовлетворила ходатайство заявительницы о пересмотре дела Большой Палатой. Слушания по делу состоялись 17 октября 2018 г.

В постановлении Большой Палаты от 10 сентября 2019 г. Европейский Суд постановил 13 голосами против четырех, что имело место нарушение статьи 8 (право на уважение частной и семейной жизни) Европейской конвенции по правам человека в отношении обоих заявителей – матери и ее сына.

Европейский Суд, в частности, постановил, что решения властей Норвегии во многом основывались на выводе о том, что мать не сможет обеспечить ребенка надлежащей заботой, в частности, в связи с особыми потребностями социально уязвимого ребенка. Однако данные объяснения основывались на ограниченных свидетельствах, поскольку свидания матери и сына после передачи его в семью опекунов были единичными, а отчеты психологов несвоевременными. Кроме того, отчет о социальной уязвимости ребенка содержал очень мало анализа, в нем отсутствовало объяснение в отношении того, почему он остался уязвимым, несмотря на заботу и опеку с трехнедельного возраста.

В целом власти Норвегии не пытались найти баланс между интересами ребенка и его биологической матери или принять во внимание улучшения в семейной жизни его матери, а именно то, что она вышла замуж и родила второго ребенка.

Европейский Суд постановил 16 голосами против одного, что признание наличия нарушения представляет собой достаточную справедливую компенсацию морального вреда, причиненного Х. Суд также постановил 13 голосами против четырех, что власти Норвегии обязаны выплатить заявительнице 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда и 9 350 евро в качестве компенсации судебных расходов.

Судьи Йон Фридрик Кьёльбро, избранный от Дании, Алена Полачкова, избранная от Словакии, Паулиине Коскело, избранная от Финляндии, и Даг Бугге Норден, судья ad hoc, избранный от Норвегии, выразили совместное особое мнение. Судьи Паулиине Коскело и Даг Бугге Норден также выразили совместное особое мнение. Судьи Карло Ранзони, избранный от Лихтенштейна, Анна Юдковская, избранная от Украины, Эгидиюс Курис, избранный от Литвы, Армен Арутюнян, избранный от Армении, Петер Пачолаи, избранный от Венгрии, и Ладо Чантурия, избранный от Грузии, выразили совместное совпадающее мнение. Судья Эгидиюс Курис также выразил отдельное совпадающее мнение.

В соответствии со статьей 44 Конвенции постановление Большой Палаты Европейского Суда является окончательным.

Photo by Irina Murza on Unsplash