Свобода выражения мнения и общественная мораль: баланс интересов
Дело «Прянишников против Российской Федерации» (Pryanishnikov v. Russia) от 10 сентября 2019 г., жалоба № 25047/05
Заявитель – Сергей Прянишников, режиссер и продюсер порнографических фильмов, баллотировавшийся в губернаторы Санкт-Петербурга в 2003 году, пожаловался в Европейский Суд на нарушение его права на свободу выражения мнения в связи с отказом властей выдать ему лицензию на изготовление экземпляров (тиражирование) его фильмов (после утраты силы Федерального закона № 128-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» тиражирование фильмов не подлежит обязательному лицензированию).
Отказ Минпечати выдать лицензию был основан на информации Генпрокуратуры о проведении следственных действий в отношении заявителя в связи с незаконным производством, рекламой и распространением эротических и порнографических материалов (статья 242 УК РФ). Заявитель безуспешно обжаловал отказ в арбитражных судах. Суды, в частности, сослались на общедоступную информацию о распространении заявителем материалов порнографического характера в интернете, а также на положения Федерального закона «Об основных гарантиях прав ребенка», предусматривающих обязанность властей по защите ребенка от информации, в том числе порнографического характера.
Статус жертвы нарушения Конвенции
Европейский Суд отклонил аргумент властей России об утрате заявителем статуса жертвы в связи с последующим изменением законодательства и исключением требования о лицензировании деятельности по тиражированию фильмов. Суд посчитал, что изменение законодательства (произошедшее через четыре года после отказа заявителю в выдаче лицензии) не может прямо или косвенно рассматриваться в качестве признания нарушения властями – обязательного условия для утраты статуса жертвы по смыслу статьи 34 Конвенции.
Вмешательство в право заявителя на свободу выражения мнения
Европейский Суд отметил, что отказ в выдаче заявителю лицензии на тиражирование фильмов представлял собой вмешательство в его право на свободу выражения мнения, гарантированное статьей 10 Конвенции. Вмешательство было основано на законе и преследовало правомерную цель – «защита морали и прав других лиц, в частности детей». Однако Суд посчитал, что решения внутригосударственных судов были основаны лишь на предположениях: в процессе не исследовались какие-либо доказательства предположительно имевшей место неправомерной деятельности заявителя, суды не уточнили, какие именно материалы распространял заявитель в интернете, не подтвердили, что именно он был причастен к их распространению, и не объяснили, почему они носили порнографический характер.
Кроме того, несмотря на ссылку судов на необходимость защиты детей от информации подобного характера, в процессе не было приведено ни одного доказательства причастности заявителя к распространению порнографии среди несовершеннолетних. Европейский Суд напомнил свою позицию, сформулированную в Постановлении по делу «Каос GL против Турции» (Kaos GL v. Turkey) от 22 ноября 2016 г., жалоба № 4982/07, согласно которой полный запрет распространения порнографии для любой аудитории носит неоправданный характер: власти могут обойтись менее суровыми мерами (запретом продажи такой продукции несовершеннолетним, ограниченным распространением по подписке и т.д.).
Кроме того, отказ в выдаче лицензии заявителю, по мнению Европейского Суда, носил непропорциональный характер, поскольку затронул и ту аудио- и видеопродукцию, которая не носила порнографического характера и в отношении которой у заявителя имелись прокатные удостоверения Минкульта.
Заявитель не просил Суд о компенсации морального вреда или материального ущерба.
Нарушение Конвенции было установлено Судом единогласно, с совпадающими мнениями выступили судьи Паоло Пинто де Альбукерке и Дмитрий Дедов.
Полный текст перевода Постановления Европейского Суда читайте в январском номере журнала «Бюллетень Европейского Суда по правам человека»: https://clck.ru/TCoF5
