Явные нарушения при лишении прав на общение с родителями, сменившими пол

6 июля 2021 года Европейский Суд по правам человека вынес Постановление по делу «А.М. и другие против Российской Федерации» (A.M. and Others v. Russia), жалоба № 47220/19.

Дело касалось решений судов о лишении заявительницы права на контакт со своими детьми в связи со сменой ею пола.

В 2008 году заявительница, бывшая на тот момент мужчиной, зарегистрировала брак с Н. В 2009 и 2012 годах у пары родилось двое детей. Позднее заявительница сделала операцию по смене пола, и в 2015 году была зарегистрирована как женщина.

В 2017 году Н. подала жалобу в суд с целью ограничить доступ заявительницы к детям. Н. утверждала, что это общение может исказить восприятие детьми семьи и ее ценностей, привести к комплексу неполноценности и издевательствам в школе, предоставить детям информацию о нетрадиционных сексуальных отношениях, которую запрещено распространять среди несовершеннолетних.

Заявительница подала встречный иск, требуя права на общение с детьми.

Экспертизой, проведенной в 2017 году, заявительнице был поставлен диагноз «транссексуализм». Эксперт отметил, что негативное влияние на детей может оказать не поведение заявительницы само по себе, а предполагаемая реакция детей на смену заявительницей пола. Однако было отмечено отсутствие научных исследований в данной области.

Районный суд своим решением ограничил право заявительницы на общение с детьми, отметив, что такое общение создаст для них долгосрочные психотравмирующие обстоятельства и окажет негативное воздействие на их психическое здоровье и психологическое развитие. Суд постановил вернуться к вопросу о снятии ограничений в дальнейшем, однако не указал точных сроков.

Независимая экспертная оценка ситуации, данная позднее, содержала критические отзывы, касающиеся мотивировки указанного решения, а сам отчет эксперта был назван «ненаучным по своей природе».

Апелляционные и кассационные жалобы заявительницы были отклонены. По словам заявительницы, в неустановленную дату Н. вместе с детьми сменила место жительства, чем лишила ее возможности получать какую-либо информацию о детях и их жизни и здоровье.

Европейский Суд в первую очередь установил, что приемлемой для рассмотрения может являться только жалоба самой заявительницы, а не жалоба от имени ее детей.

При рассмотрении жалобы по существу Суд установил, что решения судов Российской Федерации действительно представляли собой вмешательство в право заявительницы на уважение семейной жизни. Однако, хотя они и были приняты в соответствии с законодательством государства-ответчика и преследовали законные цели защиты здоровья или нравственности и защиты прав и свобод детей, Суд должен определить, были ли они «необходимыми в демократическом обществе», разумными и сбалансированными.

Стороны не оспаривали, что наложенные на заявительницу ограничения были результатом смены ею пола и предполагаемых негативных последствий этого для детей. В этой связи Суд отметил, что решения судов государства-ответчика были основаны в значительной степени на заключении экспертизы, но в данном заключении не указывалось, какую именно опасность представляла для детей эта смена, и признавалось отсутствие научных доказательств по данному вопросу. Таким образом, решения судов Российской Федерации были явно основаны на гендерной идентичности заявителя и, следовательно, являлись необъективными.

Европейский суд единогласно постановил, что в данном деле власти Российской Федерации нарушили требования статьи 8 Конвенции (право на частную и семейную жизнь) и статьи 14 Конвенции (запрет дискриминации) во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции, и обязал власти государства-ответчика выплатить заявительнице 9 800 евро в качестве компенсации морального вреда.

Судьи Равани и Элосеги высказали особые совпадающие мнения.

Перевод текста Постановления будет опубликован в одном из наших журналов.